На сайте прессслужбы КДА опубликована статья ректора Киевских духовных школ архиепископа Белогородского Сильвестра об основных положениях Устава ПЦУ, утвержденного 27 июля 2023 года.
27 июля 2023 г. в Киеве состоялся поместный собор ПЦУ, который принял несколько важных решений. В частности, здесь был окончательно утвержден переход ПЦУ на новый юлианский календарь («новый стиль»). Именно это решение получило наибольший резонанс в украинском обществе. При этом в тени осталось другое, не менее важное постановление. Имеется в виду утверждение Устава (положения) об управлении ПЦУ.
В этом очерке попытаемся проанализировать Устав (положение) об управлении ПЦУ, утвержденный 27 июля.
Когда появились первые сообщения о подготовке в ПЦУ «нового Устава», сразу же возник прогнозируемый вопрос: как этот документ будет согласовываться с уже существующим Уставом ПЦУ? Напомним, что еще в 2018 г. греческими богословами был подготовлен Устав ПЦУ. Его принял (с незначительными изменениями) так называемый объединительный собор в Киеве 15 декабря 2018 г. Этот документ анализировался в одной из предыдущих публикаций[i].
Новый документ имеет официальное название «Устав (положение) об управлении ПЦУ». В преамбуле к нему сказано, что этот документ был разработан с целью более детального регулирования уставных вопросов жизни Православной Церкви Украины. Вместе с Томосом об автокефалии (от 6 января 2019 г.) и Уставом ПЦУ (от 15 декабря 2018 г.) новый Устав (положение) об управлении включен в перечень официальных уставных документов ПЦУ[ii].
При этом в своих постановлениях Собор 27 июля 2023 г. засвидетельствовал «полноту, действительность и неизменность всего текста и всех норм Устава Православной Церкви Украины, принятого Объединительным Собором 15 декабря 2018 г., и преданность Православной Церкви Украины Патриаршему и Синодальному 6 января 2019 г.» (Постановления, п. 6)[iii]. К тому же в новом Уставе (положении) об управлении четко отмечено, что нормы этого документа «толкуются в свете Томоса об автокефалии и Уставе Православной Церкви Украины, а в случае разногласий – положения этих двух документов имеют преобладающую силу» (Глава I, п. 11).
Таким образом, «новый устав» отнюдь не отменяет других уставных документов ПЦУ. Более того, положения Томоса и Устава 2018 имеют приоритет над вновь принятым документом. Но само использование в названии нового документа слова «Устав» может внести путаницу. Поэтому в тексте этой статьи будем называть «Уставом» документ 2018 года, а документ, принятый в 2023 г., будем называть «Уставом (положением)».
ИСТОЧНИКИ «НОВОГО УСТАВА»
Уже при первом знакомстве с Уставом (положением) об управлении ПЦУ бросается в глаза его принципиальное отличие от Устава 2018 года. Новый документ в несколько раз больше по объему. Соответственно, здесь подробно прописаны такие аспекты жизни ПЦУ, которые в Уставе 2018 даже не упоминались. Например, в новом документе есть специальные главы, посвященные жизни приходов и духовным учебным заведениям. В Уставе 2018 подобных разделов не было.
Эта разница между двумя документами не только формальная. Два Устава ПЦУ написаны в принципиально разных парадигмах. Напомним, что проект Устава 2018 года был подготовлен в Греции. Он отражал обычный подход греческих канонистов к написанию схожих документов. Текст 2018 оставлял определенное «пространство для маневра». Те сферы церковной жизни, которые не были в нем четко регламентированы, ПЦУ могла развивать по своему усмотрению. Следовательно, уставные положения 2018 можно было наполнять разным содержанием.
В то же время Устав (положение) 2023 года был разработан в Украине. Он полностью отвечает отечественной практике разработки церковных документов. Новый Устав (положение) продолжает традицию, начатую в 1990 г., когда появился первый Устав об управлении Украинской Православной Церкви (УПЦ), достаточно детально регламентировавший различные сферы церковной жизни. В этой же парадигме был позже написан и Устав об управлении Украинской Православной Церкви Киевского патриархата (УПЦ КП)[iv].
Не вызывает сомнений, что разработчики нового Устава (положения) опирались, прежде всего, на Устав об управлении УПЦ КП. Именно последний служил основным источником нового документа. Сравнение этих двух Уставов выявляет многочисленные текстуальные совпадения. Целые разделы Устава об управлении Киевского патриархата были перенесены в Устав (положение) об управлении ПЦУ с минимальными правками.
Прерогативы Константинопольского патриарха
Исторический опыт показывает, что уставные нормы далеко не всегда претворяются в церковную жизнь в полной мере. Поэтому Уставы скорее отражают определенные тенденции во внутренней жизни соответствующей конфессии. Новый Устав (положение) об управлении ПЦУ также интересен прежде всего, как определенная «право на намерения». Именно с этой точки зрения и нужно смотреть на новый уставный документ ПЦУ.
В свое время, анализируя Устав ПЦУ 2018, было обращено внимание на то, что в нем (как и в Томосе 2019) был достаточно четко прописан особый статус Константинопольского патриарха в мировом православии. Совершенно очевидно, что для создателей Устава было крайне важно задекларировать свое видение первенства в мировом православии.
Например, в Уставе 2018 года общение ПЦУ с Константинопольским Патриаршим престолом толкуется как необходимое условие принадлежности к сообществу Поместных Церквей: «Православная Церковь Украины является … неотъемлемой единой с Матерью Великой Христовой Церковью в Константинополе и через нее со всеми другими »(Глава I, п. 1). То есть согласно Уставу 2018 года, ПЦУ имеет общение с другими Поместными Церквами не непосредственно, а исключительно через Константинопольский патриархат. Также в Уставе 2018 четко сказано, что Константинопольский патриарх имеет «экстерриториальную юрисдикцию» (раздел Х, п. 13), то есть стоит над всеми остальными предстоятелями. В случае, если при избрании Киевского митрополита возникают «непреодолимые проблемы», ПЦУ обязана обращаться за помощью к Константинопольскому патриарху (раздел Х, п. 13). Кроме того, ПЦУ должно получать от Константинопольской Церкви Святое Миро (Глава IV, п. 1, IX).
В тех случаях, когда положения Устава ПЦУ вступают в конфликт с положениями Томоса, приоритет отдается Томосу. Исключительное право толковать положение Устава по отношению к Томосу имеет Вселенский патриарх (Глава IV, п. 1, ІІІ). Если в жизни ПЦУ возникают вопросы, не оговоренные в Уставе, предусматривается создание смешанной комиссии из представителей Вселенского патриархата и ПЦУ, предлагающей решение спорных вопросов (Раздел IV, п. 1, ІІІ). Также Устав 2018 года предусматривает, что Архиерейский собор ПЦУ должен обращаться к Вселенскому патриарху за разъяснением «важнейших вопросов, требующих совместных обсуждений и действий» (Глава I, п. 3).
По Уставу 2018 года, священнослужители ПЦУ «любого сана» (то есть и епископы, и священники, и дьяконы), которые были приговорены «своими церковными властями к любому наказанию», могут подавать апелляции к Вселенскому патриарху (Глава XI).
Как видим, авторы Устава 2018 последовательно отразили в нем учение об особых правах Вселенского патриарха. Интересно, что официальные представители ПЦУ в своих публичных речах никогда четко не высказывались по поводу такого видения первенства во Вселенской Церкви. Поэтому интересно посмотреть, в какой степени эта концепция первенства отражена в Уставе (положении) ПЦУ 2023 года.
Знакомство с новым Уставом показывает, что упоминания об особых правах Константинопольской Церкви здесь сведены к минимуму. Из всех перечисленных пунктов Устава 2018 к документу 2023 был прямо перенесен только пункт о Святом Мире. В обоих документах указано, что Киевский митрополит должен заботиться о получении Святого Мира от Вселенского патриархата. Вероятно, этим и ограничиваются прямые указания нового Устава (положения) на прерогативы Вселенского патриарха.
В первом пункте Устава (положение) 2023 г. указано, что ПЦУ «находится в единстве с Матерью Великой Христовой Церковью в Константинополе – Вселенским патриархатом и со всеми другими автокефальными Поместными Православными Церквами» (Раздел I, п. 1). В отличие от Устава 2018 здесь уже нет слов о том, что ПЦУ общается с другими Поместными Церквами через Константинопольский патриархат. В документе 2023 также нет никаких упоминаний об «экстерриториальной юрисдикции» Вселенского патриарха. Новый Устав (положение) ничего не говорит и о возможности создания совместных комиссий с представителями Константинопольской Церкви для решения спорных вопросов внутренней жизни ПЦУ. Речь не идет о возможных обращениях Архиерейского собора ПЦУ к Вселенскому патриарху за помощью в сложных ситуациях.
В Уставе (положении) 2023 указано, что каноническая юрисдикция ПЦУ «распространяется на всю территорию Украины и на всю Православную Церковь Украины» (Раздел I, п. 4). Такую формулировку можно толковать по-разному. На первый взгляд, эта фраза вообще лишена смысла (ведь ведь очевидно, что ПЦУ распространяет свою власть «на всю ПЦУ»). Однако следует упомянуть, что в 2019 г. ПЦУ включила в свой состав и тех епископов бывшего Киевского патриархата, которые несли служение за пределами Украины. Следовательно, зарубежные структуры бывшей УПЦ КП формально находятся в составе ПЦУ. Поэтому странную фразу о том, что юрисдикция ПЦУ распространяется «на всю ПЦУ», можно толковать и как распространение власти ПЦУ на зарубежные структуры. К тому же, нигде в новом Уставе (положении) не говорится об отказе ПЦУ от бывших зарубежных структур УПЦ КП. И это может послужить основанием для недоразумений во взаимоотношениях с Константинопольским патриархатом.
Власть предстоятеля
Как уже было сказано, Устав (положение) 2023 содержит немало прямых заимствований из Устава об управлении УПЦ КП. В этом отношении наиболее характерны нормы, относящиеся к предстоятелю. Хорошо известно, что Устав УПЦ КП отражал властные амбиции руководителя этой структуры – бывшего Киевского митрополита Филарета (Денисенко). По-видимому, не будет преувеличением сказать, что в пределах УПЦ КП существовала своеобразная «монархия» Филарета.
Однако теперь определенные уставные положения, которые считались специфическими «изобретениями» Киевского патриархата, внесены и в Устав (положение) об управлении ПЦУ. Обратим внимание лишь на одну (но очень красноречивую) норму нового Устава.
В разделе, посвященном работе Священного Синода ПЦУ, читаем: «В тех случаях, когда Митрополит Киевский и всея Украины признает, что принятое Синодом решение не будет во благо Церкви, он заявляет протест. Протест должен быть сделан на том же заседании, а затем в семидневный срок в письменной форме подан в Синод. После семи дней дело снова рассматривается Священным Синодом. Если Митрополит Киевский и всея Украины не согласен с новым решением, дело передается на рассмотрение Архиерейского Собора. Если дело отложить невозможно и решение должно быть принято немедленно, Митрополит Киевский и всея Украины действует по своему усмотрению в соответствии с канонической православной традицией. Принятое таким образом решение выносится на рассмотрение чрезвычайного Архиерейского Собора, от которого и зависит его окончательное решение» (Глава IV, п. 23).
Этот пункт приведен полностью только для того, чтобы показать, что он полностью дублирует аналогичное положение Устава об управлении УПЦ КП (см. раздел V, п. 19). И там эта норма соответствовала тому фактическому статусу, который имел Филарет (Денисенко) в пределах Киевского патриархата.
Устав (положение) об управлении ПЦУ предусматривает, что каждый член Синода может выразить свое несогласие с принятыми решениями и изложить свое особое мнение в письменной форме. Однако, эти отдельные мнения членов Синода лишь прилагаются к протоколам и не влекут пересмотра принятых решений (Глава IV, п. 11). В случае протеста, заявленного предстоятелем, решение либо пересматривается, либо выносится на обсуждение Архиерейского собора. При этом к тому времени, когда соберется Собор, предстоятель может принять временное единоличное решение по спорному вопросу.
В Уставе ПЦУ 2018 года мы не найдем и намеков на подобную «монархическую» власть предстоятеля. Если внимательно почитать раздел Устава 2018 года, посвященный Священному Синоду, становится очевидным, что предстоятель здесь выступает скорее как первый среди равных. Он созывает заседание Синода, председательствует на них, в случае равного распределения голосов, его голос имеет преимущество. Но при этом ясно указано, что предстоятель должен выполнять решения Священного Синода (Глава VI, п. XII). О пересмотре принятых решений на основании единоличного протеста предстоятеля в документе 2018 года речь не идет.
Следовательно, новый Устав (положение), формально не разрушая нормы документа 2018 года, все же продвигает совсем другую концепцию церковного управления – более «монархическую». Совершенно очевидно, что документ в 2023 году расширяет права предстоятеля. Это прямое продолжение традиций Киевского патриархата.
Состав Синода
В свое время, анализируя положения Устава ПЦУ 2018, обращали внимание на то, что проект этого документа не предусматривал наличия в составе Синода постоянных членов. Тем не менее уже в Киеве в Устав было внесено положение о том, что на «переходный период» постоянные члены Синода все же будут существовать. В качестве таких членов в состав Синода должны были войти «трое бывших руководителей объединяемых церковных групп». А в случае неучастия в Объединительном соборе главы, постоянным членом Синода должен стать «старший по архиерейской хиротонии представитель объединяемой церковной группы» (Глава V, п. 1, примечание). По этому положению постоянными членами Синода ПЦУ в 2019 г. стали митрополит Филарет (Денисенко), митрополит Макарий (Малетич) и митрополит Симеон (Шестацкий). При этом в Уставе не было сказано, сколько должен занять этот «переходный период».
В Уставе (положении) 2023 года эта норма претерпела изменения. Здесь указано, что упомянутые архиереи являются постоянными членами Священного Синода «бессрочно» (курсив мой – А. С.). Следовательно, никакого «переходного периода» в истории ПЦУ больше не существует. То, что в 2018 г. греки считали временной уступкой украинской стороне, теперь превратилось в «бессрочную» норму.
Приходская жизнь
Напоследок обратим внимание на восьмую главу Устава (положения) об управлении ПЦУ. Он посвящен приходам (религиозным общинам). Как сказано, в Уставе 2018 подобного раздела вообще не было. Поэтому интересно посмотреть, как ПЦУ планирует строить приходскую жизнь.
Совершенно очевидно, что и в этом разделе подавляющее большинство норм прямо заимствованы из Устава об управлении УПЦ КП. Тем не менее есть здесь и некоторые пункты, которых не было в уставных документах Киевского патриархата.
В частности, очевидные новации содержатся в подразделе «Парафияне». Если Устав УПЦ КП продвигал и на приходском уровне жесткую «монархическую» модель управления, то в Уставе (положении) об управлении ПЦУ эта модель претерпела определенные трансформации. Теперь предполагается, что религиозная община будет принимать в свой состав новых и исключать существующих членов «по собственному усмотрению». Решение о принятии или исключении членов прихода принимается приходским собранием простым большинством голосов. Соответственно, предполагается создание «открытого реестра членов прихода», который должен вести приходский совет (Глава VIII, п. 10).
Это новшество означает переход к фиксированному членству в религиозной общине. Напомним, что практика четкого фиксированного членства на сегодняшний день отсутствует в подавляющем большинстве общин как в ПЦУ, так и в УПЦ. Эта неопределенность состава общины часто порождала сложные конфликты, поскольку в сельских приходах было крайне трудно определить, кто именно является членом конкретной религиозной общины и, соответственно, кто имеет право решать судьбу общины. Переход к фиксированному членству теоретически должен существенно изменить характер приходской жизни. Опыт других Поместных Церквей показывает, что фиксированное членство формирует более ответственное отношение прихожан к своим обязанностям перед обществом.
Можно указать и другие новации Устава (положения) об управлении ПЦУ по сравнению с Уставом УПЦ КП. В подразделе о приходском собрании указано, что такое собрание может быть созвано не только настоятелем, епархиальным архиереем или приходским советом, но и «по требованию 1/3 членов прихода» (Глава VII, п. 22). Также новый Устав (положение) предоставляет приходскому совету право обращаться «в епархиальный архиерей с просьбами и предложениями о замещении вакансий членов клира» (глава VIII, п. 26.11). Приходское собрание также может «письменно высказывать предложения епархиальному архиерею по назначению и освобождению настоятеля» (глава VIII, п. 32).
Хотя новый Устав (положение) не предусматривает избрание настоятелей и приходских священников общиной, все же определенный совещательный голос прихода предоставлен. При этом правящий архиерей не обязан прислушиваться к этому голосу. Следовательно, монопольное право архиерея на назначение приходских священников остается в силе.
Выводы
Устав (положение), утвержденный 27 июля 2023 г., достаточно хорошо отражает тенденции внутреннего развития ПЦУ. Хотя Поместный собор ПЦУ еще раз подчеркнул, что приоритетное значение для нее имеют Томос 2019 и Устав 2018 года, все же новый уставный документ написан в совсем другой парадигме. В новом Уставе (положении) почти не упоминаются особые права Вселенского патриарха по отношению к ПЦУ. Здесь нет указаний ни на какие рычаги влияния Константинопольской Церкви на внутреннюю жизнь ПЦУ. Конечно, эти рычаги никуда не делись, ведь остаются в силе и Томос 2019, и Устав 2018 года. Тем не менее, ПЦУ предпочитает не вспоминать лишний раз о наличии этих ограничений в собственной жизни.
Система церковного судопроизводства ПЦУ в новом документе прописана как полностью автономная. Никакие апелляции к Константинопольскому патриарху здесь не упоминаются. При этом в Устав (положение) внесены определенные нормы прежнего Устава об управлении УПЦ КП, направленные на усиление власти предстоятеля.
Только в разделе, посвященном религиозным общинам, можно видеть осторожные шаги по увеличению прав приходских органов управления. Теперь приходским собраниям и приходскому совету предоставлено больше прав, но сделано это так, чтобы никоим образом не ограничить власть епархиального архиерея.
Таким образом, ПЦУ движется по пути укрепления личной власти предстоятеля. Это прямое продолжение традиций Киевского патриархата. Среди возможных путей развития, которые открывал Устав 2018 года, выбран наиболее архаичный. Пожалуй, это неудивительно. Ведь большинство епископов ПЦУ являются выходцами именно из Киевского патриархата. И теперь они пытаются сохранить привычную для них парадигму церковной жизни.
