«Если бы мы хотели быть просто признанными, мы бы остались в составе Московского Патриархата. Какая разница: подчиняться Москве или подчиняться Константинополю? Разницы нет …Церковь зависима и от одной, и от другой столицы. А нам нужна независимость от каких-либо церковных центров. Мы боремся за то, чтобы быть центром своей церкви, и мы этого достигнем…»

Филарет Денисенко          

(«Левый берег» с Соней Кошкиной от 11 февраля 2016 года)

«Они же (Константинопольская Церковь – авт.) взяли Украинскую Церковь в Соединенных Штатах, в Канаде – и не отпускают! А когда брали, то говорили так: «Когда будет в Киеве своя Церковь – вы можете туда перейти». Но позиция Константинополя касательно приходов в диаспоре, в том числе в Америке, известна – они все эти приходы считают своими. И потому не только не отпустят те, какие сейчас их, но и те, которые не принадлежат им, хотят подчинить…»

Филарет Денисенко

(интервью «патриарха» от 22 декабря 2011 года)

СВЕРШИЛОСЬ!!! Такими словами сторонники автокефалии прокомментировали события 5 января 2019 года, когда на Фанаре Патриарх Варфоломей в сопровождении украинской делегации подписал документ о даровании автокефалии Украинской Церкви. Событие воистину историческое, но, скорее всего, всю трагичность данного документа мы поймем несколько позже. Как отмечают религиозные эксперты, «украинская идентичность важнее, чем Иисус Христос…». Реакция некоторых Поместных Церквей уже известна, но об этом чуть позже. В документе томоса «Православная Церковь Украины» получила несколько иное наименование «Святейшая Церковь Украины». Потому давайте ставить акценты в данных процессах.

Вывод № 1. «Профанарское» сообщество

С самого начала данного движения всем компетентным аналитикам было понятно, что создается не автокефальная Церковь, которая имеет целью действительно объединить всех православных, а «антироссийская» в противовес РПЦ, другими словами, параллельная юрисдикция. Совершенно было очевидно, что Фанар не в состоянии объединить верующих Украины, потому подобный шаг был направлен исключительно на «легитимизацию» раскола. Константинополь имеет в своей юрисдикции около 3000 парафий, а претендовать на роль «Вселенского Патриарха» с такой малочисленной паствой, конечно, нереально. Текст томоса абсолютно четко регламентирует зависимость Православной Церкви Украины от Фанара, в документе четко прописано «Патриаршим и Синодальным Томосом мы признаем и объявляем установленную, в границах территории Украины, Автокефальную Церковь нашей духовной дочерью и призываем все мировые Православные Церкви признать ее как сестру и поминать под именем «Святейшая Церковь Украины».

А) Титул Предстоятеля. Ни в одном из других томосов, которые предоставлялись Поместным Церквям, нет такой четкой фрагментации касательно титула «Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины». Любые изменения должны согласовываться с Фанаром. То есть «ноу-хау», которые Киевский патриархат принимал на заседаниях своего Синода, резко осуждаются в формате внутреннего или внешнего использования. Достаточно четкое и жесткое требование.

Б) Диаспора. «…не может ставить епископов или основывать парафии за пределами государства; уже существующие с этого момента подчиняются, согласно порядку, Вселенскому Престолу, который имеет канонические полномочия в Диаспоре, ибо юрисдикция этой Церкви ограничивается территорией Украинского Государства…». Такого требования не было ни в одном из предыдущих томосов, и это, очевидно, самое «ранящее» требование. Учитывая большую украинскую диаспору, которая уже десятилетиями пребывает фактически на всех континентах, и ее численность – ограничения в данном аспекте очень серьезные. Трудно представить, как этнических украинцев должны духовно окармливать далекие от Украины, во всех аспектах, греки. Потому, очевидно, переговоры о назначении на заграничные парафии украинцев будут вестись, и не факт, что положительно для ПЦУ. Яркий пример 1995 год, когда «автокефальное» сообщество украинцев перешло в юрисдикцию Константинопольского Патриархата во главе с Константином Баганом.

В) Право «Ἔκκλητον». «…Священнослужитель какого-либо сана, окончательно осужденный своими церковными властями к какому-либо наказанию, может использовать право апелляции (Ἔκκλητον) ко Вселенскому Патриарху, в соответствии с тем, как это предусмотрено священными канонами (9 и 17 Четвертого Вселенского Собора) и многовековой практикой Церкви». Так сказано в проекте устава ПЦУ. Стоит отметить, что данная риторика о «первенстве» Константинополя в судебных решениях прописывается в томосах ХХ столетия, в период эпохи Мелетия Метаксакиса, когда формировался общий тезис о «Первом Престоле» в православном мире.

Похожее мы читаем в Томосе Польской Церквиот 1924 года: «Равно же рекомендуем, чтобы в вопросах или недоразумениях более общей церковной природы, которые выходят за границы юрисдикции отдельно взятых Автокефальных Церквей, Высокопреосвященнейший Митрополит Варшавский и всей Польши обращался к нашему Наисвятейшему Патриаршему Вселенскому Престолу, через который происходит общение с каждой епархией православных [епископов], которые право правят слово истины, и чтобы таким путем спрашивал авторитетного мнения и суждения от братских Церквей…».

В Томосе Албанской Церкви от 1937 года: «Мы рекомендуем также, чтобы по всем вопросам и недоразумениям общего церковного характера, которые касаются условий и юрисдикций Автокефальных Церквей, Архиепископ Тираны и всей Албании обращался к нашей Святости Патриаршего Вселенского Престола, через который связываются между собой все Православные епископы, что распространяют правильное слово истины, и спрашивал бы своевременно мнение братских Церквей…».

Томос об автокефалии Церкви Чешских земель и Словакии от 1998 года: «Диаконы и иереи подсудны судам второго уровня, архиереи – судам первого уровня, и по всем вопросам, по своим обязанностям подсудимые, в согласии со священными канонами, канонично основанным Синодальным судам, для работы которых приглашаются, согласованно со Вселенским Патриархом, иерархи исключительно из юрисдикции Церкви-Матери, то есть Вселенского Престола. Осужденные архиереи по апелляции по окончательному решению могут обратиться ко Вселенскому Патриарху…».

То есть мы видим системность в плане судебной апелляции и прямое указание на первенство Константинопольского Престола в решении судебных дел.

Вывод № 2. ПЦУ и Константинопольский экзархат

В томосе сказано все очень неоднозначно «при чем права Вселенского Престола на Экзархат в Украине и священные ставропигии сохраняются не преуменьшенными…». О каких ставропигиях речь? Только об Андреевской церкви? В тексте ничего не сказано. Также не опубликован текст договоренности Патриарха Варфоломея и Президента Украины от 3 ноября 2018 года. Возможно, по этому договору количество ставропигий возрастет? Ведь официальные спикеры Константинополя указывали на то, что в Украине были более многочисленные представительства Фанара. В частности, Илья Бей так поясняет упоминание о Киево-Печерской Лавре в томосе: «…Упоминание о Киево-Печерской Лавре может объясняться не только ее духовной связью с Афоном (Константинопольский Патриархат), и не только огромным сонмом святых, но и тем, что Лавра – одна из бывших ставропигий Константинополя…». Фактически будет существовать одна структура «Православная Церковь Украины» и, параллельно с ней, экзархат Константинопольской Церкви – будет ли это представительство, или полноценная структура, – только догадки.

Вывод № 3. Внутренний формат

В информационном пространстве уже существует проект устава ПЦУ, который регламентируется 12-ю пунктами. Это общие положения с подразделениями, которые моделируют формат управления. Однако есть несколько интересных положений, которые не прописаны в проекте устава, но являются нерешенными и несогласованными. Вопрос о двух предстоятелях. Филарет неоднократно заявлял, что он является действующим «патриархом» и никуда не собирается идти. Точки зрения Фанара на эту проблему нет и по сей день, очевидно, что ее не будет и в дальнейшем. Через несколько дней Филарет будет отмечать 90-летний юбилей, и «почетность о его патриаршестве» будет еще одним камнем в огород Фанара, ведь они не обеспечили каноническую правомерность его реального положения. Это важно и на заметку для других Поместных Церквей касательно процедуры рецепции томоса.

В дальнейшем он должен стать постоянным членом Синода ПЦУ, и это тоже вызов, ведь реально он не является действующим архиереем.

Вывод № 4

Фактически Константинополь прописал довольно жесткие требования для новообразованной структуры в Украине. Таким образом Фанар старается не допустить возможных отклонений от томоса и устава. Все четко регламентировано, и какие-либо «нежелательные» процессы внутри ПЦУ будут резко отданы под верховный трибунал в Стамбуле. Для этого создан и Экзархат – для надзора и мгновенных сигналов. Устроит ли такой формат всех участников данного собрания? От этого будет зависеть не только будущее ПЦУ, но и Константинопольской Патриархии, которой в скором времени предоставят соответствующий вердикт другие участники игры. Ждать осталось недолго.

МАРК ОБНОРСКИЙ