Тезис Кента о «решительной поддержке со стороны США религиозной свободы, свободной от внешнего влияния», высказанный им во время встречи с главой «ПЦУ», вызывает одновременно иронию и недоумение.
Во-первых, вмешательство американских чиновников в украинские церковные дела как раз и есть таким «внешним влиянием», которое принесло в Украину многочисленные религиозные конфликты и обернулось ограничением прав и религиозных свобод миллионов верующих УПЦ. Сам факт постоянных встреч американских чиновников с руководством «ПЦУ» при полном игнорировании УПЦ также является примером ее дискриминации.
Во-вторых, если Кент намекает на необходимость «освобождения» Украины от церковного влияния РПЦ, то при чем здесь ссылки на «религиозную свободу»? С точки зрения светского права каноническая связь между церковными структурами разных государств не может считаться ограничением «религиозной свободы». В этом отношении американцы раз за разом демонстрируют свою правовую безграмотность, смешивая каноническое (церковное) право с требованиями светского законодательства.
Тем более, при чем здесь «ПЦУ»? Отколовшись от УПЦ и создав отдельные от нее структуры, ни бывшая «УАПЦ», ни «Киевский патриархат» никак не зависели от РПЦ и пользовались всеми государственными гарантиями на свободу вероисповедания. В этом контексте вообще непонятно, от кого их нужно было «освобождать», если они и так делали все что хотели. Что касается УПЦ, то ее связь с РПЦ базируется на том же принципе свободы вероисповедания, который предоставляет верующим право выстраивать свои отношения по своему усмотрению, в рамках собственного канонического права. Где американцы увидели угрозу религиозной свободе украинцев со стороны РПЦ – хотелось бы услышать конкретное объяснение, а не абстрактные рассуждения.
Во-третьих, если развить логику представителей США, можно придти к выводу, что они рассматривают любые межгосударственные церковные связи в формате канонического единства как угрозу «религиозной свободе». По такой логике должны быть упразднены канонические отношения Сербской Церкви и Черногорской митрополии, Антиохийского патриархата и его ливанских епархий и т.д. Вероятно, они считают, что везде, где есть зарубежные юрисдикции Поместных Церквей нужно добиваться их независимости в форме церковной автокефалии.
Однако подобное вмешательство в церковные дела как раз и есть грубейшим нарушением религиозных свобод. Потому что канонические взаимоотношения являются внутренним делом Церкви и никак не должны зависеть от прихотей политиков, как национальных, так и зарубежных.
Если же государственные органы или политики считают, что канонические отношения Церквей каким-то образом нарушают свободу вероисповедания, то они должны предоставить конкретные примеры таких нарушений и указать под какие конкретные нормы национального законодательства они попадают.
Но вместо конкретной правовой аргументации мы слышим какие-то общие рассуждения о необходимости защиты от «внешнего влияния». А иногда политики и вовсе начинают воображать себя богословами и рассуждать о таких вопросах как «автокефалия», «томос», и т.д. Что, очевидно, не является компетенцией светских лиц.
