Майское заявление митрополита Италии Поликарпа (Ставропулоса) из Константинопольского Патриархата (КП) привлекло к себе немалое внимание и вызвало ряд споров.
Напомним его основные тезисы:
«Встреча с Папой Франциском прошла очень хорошо… я попросил его папского благословения на мое служение, снова в Италии и на этот раз в качестве епископа…
Путь католиков и православных к полному единству под водительством Святого Духа приближается к финишу. Я думаю, что на уровне верующих эта цель уже достигнута, и это важнее, чем на институциональном уровне».
Итак, заявлена близость объединения КП и Римско-Католической церкви. Заявлена не впервые. О курсе на унию патриарх Варфоломей заявлял еще в 2007 году:
«Если мы, с помощью Божьей, придем к согласию с Католической Церковью в том, что касается значения термина «первенство», каким оно было в первом тысячелетии, то Вселенскому Патриарху не составит труда признать первенство Римской кафедры и занять второе место – то, какое он занимал до раскола». Затем и он, и другие спикеры КП делали это постоянно.
Естественно, данная тема вызвала не только негативные реакции в православном мире (например, острую критику митрополита Пирейского Серафима из ЭПЦ), но и активную дискуссию, как именно запланирована указанная уния. Тема не нова. Активно обсуждалась и ранее. Например, в контексте прогнозов унии к 2025 году.
Тем не менее мы считаем нужным озвучить свой анализ стратегии Константинополя.
Унии сугубо КП с РКЦ, на наш взгляд, не будет. Под унией мы понимаем именно то, о чем неоднократно говорили фанарские иерархи: восстановление евхаристического общения. И причина этого очевидна, так же, как и причины диверсификации усилий ватиканской дипломатии между Фанаром и Москвой (а также иными Поместными Церквями). Сам по себе Фанар ничего не значит в попытках поглощения Римом православного мира. Лишённый поддержки остальных Церквей, КП не сможет предложить Риму даже собственной полноты.
Консервативно настроенная часть Американской архиепископии, новогреческие и островные епархии столкнутся с внутренним разделением. Всюду, где есть реальная церковная жизнь, в отличие от номинальных турецких кафедр, с принятием унии будут большие проблемы. Даже императору Иоанну VIII, заключившему Флорентийскую унию, так и не удалось ее внедрить во всей Церкви. В этом вопросе такая подмена понятий как в случае с «ПЦУ» (которая и так не сработала в большинстве Церквей) не пройдет.
А значит, Фанару нужна поддержка большинства Церквей. Это позволит создать иллюзию «всеправославного консенсуса».
Как получить это большинство? Вычеркнуть непокорные Фанару Церкви из своего диптиха. Причина анонсирована давно: «Начало Православной Церкви – Вселенский Патриархат, в нем жизнь, и эта жизнь есть свет Церквей… Православие не может существовать без Вселенского Патриархата…», «Разрыв общения с Вселенским Патриархатом означает отпадение от православия».
Фанару нужно признание его власти остальными Церквями. Тест-драйв новой экклесиологии – признание «ПЦУ». Остальные Церкви будут решением Фанара «лишены автокефалии» и «отлучены».
А принявшие уже вынуждены будут следовать за тем, чья власть была ими признана. Место «выбывших» в диптихе Фанара восполнят «новоделы» вроде украинского, македонского, абхазского, белорусского и прочих расколов.
Вся проблема Фанара в том, что, несмотря на мощную поддержку США, сопротивление Поместных Церквей «затянулось». Увлекаясь политической игрой и собственной ролью, легко забыть про мистику Церкви. И хотя на Фанаре считают, что «Вселенский Патриарх – глава Церкви Христовой», но в Церкви, руководимой не им, и не Госдепом, а Христом, «задержка» может оказаться и вечной…
