Когда украинский премьер-министр Денис Шмыгаль во время визита в Грузию на встрече с Католикосом-Патриархом всея Грузии Илией II говорит об историческом сходстве между Грузинской Православной Церковью (ГПЦ) и раскольничьей «ПЦУ», то конечно он говорит не о параллелях между древнейшей историей ГПЦ и двухлетним новоделом «ПЦУ». Он говорит о России.
Мы же понимаем, что вся логика создания и существования «ПЦУ» заключается вообще только в одном: «Дальше от России, против России». У «ПЦУ» нет созидательной миссии. Ни Евангельская весть, ни Литургия, ни спасение душ, ни, тем более, Сам Христос – не главное в существовании «ПЦУ». Главное – антироссийская политика.
Только это объясняет, зачем было создавать «ПЦУ», зачем было пытаться загнать туда клириков каноничной УПЦ, зачем было Порошенко продвигать этот проект, зачем было американцам его поддерживать, зачем было соблазнять Фанар на его создание, зачем было принимать заведомо самый ущербный томос об автокефалии в истории православного мира, зачем было ряженых мирян признавать как якобы епископов и священников, зачем захватывать храмы «Московского Патриархата», чтобы потом они стояли пустыми и заколоченными…
Проблема подобных деятелей в отсутствии веры, для них Церковь – это всего лишь декорация политических функций, но не Тело Христово. Поэтому они не могут понять, как одни прихожане каноничной УПЦ принимают в Крыму российскую присягу, а другие собирают помощь украинской армии, как одни болеют за русский Донбасс, а другие за Украину, а третьи полнотой своего сердца болеют и молятся за всех… Деятелям не ясно, что и для первых, и для вторых, и для третьих – политика второстепенна в сравнении со Христом. Первые, вторые и третьи могут ошибаться и грешить, но точно знают, что не могут спастись без Христа, без Его Церкви, и никакой, даже политически близкий, суррогат им не подходит.
И в Грузии может быть много исторических или свежих обид на РПЦ, провокации на разобщение с которой каждый месяц организовывают местные либералы. В Грузии могут быть сильны антироссийские настроения в силу фактора Абхазии и южной Осетии. Но в Грузинской Церкви, несмотря на все это, Христос выше национальных обид и политических интересов. И когда Шмыгаль проводит аналогии между Донбассом и Абхазией, между 2008 и 2014 годами, между евроатлантической интеграцией Грузии и Украины, он просто не знает об одном важном отличии: Грузинская и Русские Церкви – части Тела Христова, в их Чаше подлинные Кровь и Плоть Спасителя. А в «ПЦУ» – нет, в ней мистическую благодать заменяет политическая целесообразность.
Именно поэтому им не понять мотивов большинства Поместных Церквей, упорно не признающих «ПЦУ» – они ищут там руку Москвы, а нужно искать кровь Спасителя.
Именно поэтому даже в Элладской и Кипрской Церквях, признавших раскольников, церковная полнота не смогла смириться с этим шагом. Слишком много там тех, для кого «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем — Христос» (Кол. 3:11).
