22 февраля 2021 года в Киево-Печерской Лавре на съезде гонимых общин «Верные» матушка Ульяна Таборовец, супруга настоятеля захваченного храма в селе Берестье протоиерея Сергия Таборовца рассказала, что спустя два года после захвата храма в селе по-прежнему царит вражда и призвала власть не делить людей на «своих» и «чужих», так как все имеют равные права перед законом.
«Прошло два года, и только теперь начинают общаться семьи, только теперь! До последнего времени даже семьи не общались. Но и сейчас сказать, что все прошло, нельзя. У нас и сейчас в селе идет война. Потому что идет деление на «ваших» и «наших»» – рассказывает жена священника.
Она не понимает, почему власти относятся к верующим УПЦ как к людям второго сорта.
«Я тоже гражданка Украины. Мои дети – граждане Украины. Мы разговариваем, общаемся дома на украинском языке. Мы поем украинские песни. И почему я тогда «московская предательница»? Только потому, что я не предала веру? По Конституции Украины мы все имеем право на веру. По совести. Кто как хочет – так и верит. У нас даже сатанисты могут молиться, мусульмане могут молиться, правда? А православные христиане, как они называют нас, Московского патриархата, не имеют права даже нормально похоронить человека у себя в селе! Почему?!», – спрашивает она.
Ульяну Таборовец возмутил случай во время похорон столетней бабушки, который произошел в их селе, когда на вопрос «священника» ПЦУ, «чьи похороны?» – ему ответили – «московская умерла».
«А она хоть раз в Москве была за свои 100 лет? Какая же она московская?! Она украинка. Она всю жизнь отдала Украине. Хочу попросить власть – не делите людей, дайте нам возможность молиться. Смотрите – вот сколько храмов забрали – ведь никто назад их силой не забирал, правда? Поэтому просьба к власти одна – дайте нам зарегистрироваться как Украинская Православная Церковь, дайте нам возможность построить. Потому что, например, наш глава сельсовета сказал, мол, ты приползешь ко мне на коленях землю клянчить, а я тебе ее не дам. Мы не сохранили храм, да. Но мы сохранили людей. Люди все с нами – все, кто был с нами и остался», – добавила она.
«Мы просим – хотя бы верните нам нашу регистрацию (общины – Ред.). У нас же нет ничего – ни регистрации, ни храма. Потому сказать, что мы пережили. Нет, мы не пережили. Мы и сейчас это переживаем, каждый раз. Из нашего села вышло много священников. И когда смотришь, как кто-то служит в кафедральном соборе, а ты смиряешься и служишь в хате – трудно это вам передать. Это поймет только тот, кто это пережил», – добавила она.
«Следите за нами в Telegram https://t.me/antiraskol».