Сегодняшние претензии Константинопольского Патриархата на исключительное право окормления православной диаспоры в неправославных странах («варварских землях») были впервые заявлены Константинопольским Патриархом Мелетием в 1922-23 годах. До этого православный мир не знал таких якобы «древних» претензий. Предпосылки к их возникновению складывались вовсе не веками, а возникли за 15 лет до того и были связаны с внушительным ростом эмигрантов из Греции в США к 1908 г.
Под влиянием этого фактора в Афинах и Константинополе возник вопрос об окормлении выехавших за океан соотечественников. На то время уже свыше ста лет в Америке действовала Русская Православная Греко-Кафолическую Церковь в Северной Америке под юрисдикцией священноначалия от Церкви Российской.
В ее составе были десятки тысяч прихожан, приходы на территории всей страны, объединяющие православных русских, украинцев, индейцев, алеутов, греков, арабов, сербов, болгар, албанцев и т.д. В ней действовали свои образовательные учреждения, монастырь, были свои миссионерские издания.
Вопрос окормления православных греков в Америке мог быть легко решен путем переговоров представителей Церквей и создания особого греческого викариата или иного подразделения в составе Церкви в Америке (такая практика уже существовала). Но нет, вместо этого Константинополь предпочитает просто не замечать существования в США Русской Церкви. И этим грубо попирает многочисленные церковные каноны, запрещающие деятельность одних Поместных Церквей на территории других, а также «смешение Церквей».
8 марта 1908 года Константинопольский Патриарх Иоаким III издал Томос о греческом рассеянии, которым поручает окормление греческих эмигрантов Элладской Церкви:
«Ибо очевидно, что ни Святая Церковь Эллады, будучи одарена нашим Патриархатом статусом автокефалии в строго определенных пределах юрисдикции, ни какая-либо иная Церковь или Патриархат, не может канонически распространять свой авторитет за пределы своей определенной юрисдикции, за исключением нашего Апостольского и Патриаршего Вселенского Престола; и сие по причине данной ему привилегии посвящать епископов в варварских землях иже суть за определенными рубежами церковных юрисдикций, и по причине его старшинства в распространении своего высшего попечения упомянутым Церквам в чужих землях».
Так впервые применительно к Америке возникает апелляция к «праву посвящать епископов в варварских землях». На каком основании возникают такие претензии Константинополя, не ясно, как и не ясно, почему территория США, на которой на тот момент более ста лет действует Русская Церковь, сочтена территорией «за пределами церковных юрисдикций».
Но в любом случае, заявленные претензии явно отличаются и от тех, что возникли позднее в 1922 году, и от тех, что существуют сейчас. В 1908 году Константинополь не претендует ни на право пересматривать сложившиеся границы Церквей, ни на монополию на окормление православной диаспоры всех народов. Он претендует лишь на решение вопроса своих греческих соплеменников в диаспоре.
Дерзнем предположить, что Патриарх Иоаким просто не знал, что можно поступать так, как позднее поступили его преемники Мелетий и Варфоломей…
Впрочем, уже факт «делегирования» попечения над греческой диаспорой Элладской Церкви говорит о том, что в 1908 году на Фанаре хватало других дел и забот: Константинопольский Патриарх еще был этнархом в Османской империи, которому было политически подчинено все ее православное население, в его собственной церковной юрисдикции еще было множество собственных прихожан и храмов, ничто еще не предвещало сжимание Патриархата, гордо самоназванного Вселенским, до размеров небольшого благочиния…
Да и Элладской Церкви, получившей новые полномочия, особо не было дела до вверенных ей теперь американских приходов еще десять лет, до 1918 года, и может быть, не было бы и дальше, если бы не причудливый ход исторических событий.
«Следите за нами в Telegram https://t.me/antiraskol».