Конечно, Константинопольский Патриархат (КП) жаждет объединения с Римо-католической церковью. Об этом снова заявил патриарх Варфоломей. Но дело не в заявлении. Дело в том, что эти заявления постоянные. Как постоянно и сослужение иерархов и священников КП с католическими и униатскими клириками. Как уже давно католики перестали быть еретиками для фанариотов. И именно поэтому в норму вошли совместные молитвы и службы. И никого это в Константинопольской Церкви не возмущает, за исключением некоторой части афонитов и последователей Ефрема Филофейского, чьи голоса не слышны.
Кто бывал в резиденции Константинопольских Патриархов на Фанаре, тот знает, что портретов там Папы Римского ненамного меньше, чем икон Богородицы. Именно поэтому ни одно мероприятие Ватикана, на котором хотят видеть патриарха Варфоломея или его представителей, не остается пропущенным.
Но почему же долгожданной Фанаром унии все еще нет?
Если проанализировать интервью и заявления как патриарха Варфломея, так и его ближайших соратников по католико-православному диалогу, то можно увидеть главный тезис: не решен вопрос первенства в Церкви. То есть, Фанар и Ватикан разделены не Filioque, Ex cathedra, верой в Чистилище, учением о непорочном зачатии Девы Марии и прочими догматическими разногласиями – в них, каким-то неведомым для нас образом, споры разрешены. Или сочтены незначительными, что вероятнее всего. Разделяет же их только primatus Papae.
И действительно: если Папа есть «Глава Церкви», наделенный в ней полнотой власти, то что делать Константинопольскому патриарху? Было бы странно, если бы стамбульский патриарх, не удовлетворенный статусом «первого среди равных», требующий себе в православном мире статуса «первого без равных», вдруг согласился бы стать одним из подчиненных римского понтифика.
Но историки Церкви знают, что в часто возникавших переговорах об унии между Римской и Константинопольской кафедрами, еще с византийского периода, рассматривался вопрос главенства римского папы на латинском Западе и Константинопольского Патриарха на православном Востоке. Подобная формула воспринималась в Риме как возможная временная уступка константинопольским амбициям, которая позволила бы постепенно «ассимилировать» Православные Церкви.
Однако, давайте спрогнозируем, что произойдет, если завтра возникнет такая уния? Кто ее примет? Во-первых, это будет украинская раскольничья «ПЦУ», «клир» которой также постоянно сослужит с униатами и открыто обсуждает перспективы объединения. Во-вторых… и вот тут начинаются трудности.
С одной стороны, в томосах и иных документах Фанара изложено новое учение, согласно которому он вправе принимать решения вселенского догматического и экклезиологического значения. С другой стороны, какая из Поместных Церквей признает решение об унии, без массовых протестов епископата, клира и прихожан? Если скрытое Фанаром нарушение учения о Церкви в случае с признанием «ПЦУ» принимается с таким сопротивлением, то уния вовсе вызовет взрыв негодования в православном мире.
А зачем Ватикану один КП всего с 5 миллионами прихожан, включая греческие и американские приходы? Это ведь составляет всего около 2,5% от общего числа православных в мире. «Первенство» в одиночестве не привлекает и Фанар. Именно поэтому сегодня главным условием будущей унии является признание власти КП остальными Поместными Церквями. Сначала в вопросах выдачи автокефалий на любых территориях кому угодно, изменения границ и высшего церковного суда (признание «ПЦУ» фактически включает в себя это). Это будет означать право КП на замену решений Соборов своими. Потом в вопросах отзыва автокефалий (как уже заявленный кнут) и, наконец, изменения догматов. Обретение этого Фанаром сделает унию реальностью.
«Следите за нами в Telegram https://t.me/antiraskol».