Переход в унию трех православных общин из маргинального осколка УАПЦ – «Харьковско-Полтавской епархии УАПЦ» – не стал неожиданностью. Процесс слияния начался еще в 2015 году, и вчерашние события стали его логическим завершением.
Мы уже писали о некоторых причинах, побудивших лидера этой группы – «архиепископа» Игоря Исиченко – перейти в греко-католичество, а УГКЦ – принять его в свой состав.
Возможно, все могло повернуться иначе, если бы в 2018 году инициаторы т.н. «объединительного собора» предложили Исиченко влиться в «ПЦУ». Однако то ли его попросту забыли, то ли не рассматривали его всерьез, – в результате он со своими общинами фактически оказался «вне игры», и уния с Католической церковью для них осталась единственной перспективой.
Сам Исиченко объяснил этот факт тем, что «ПЦУ» это электоральный проект Порошенко, поэтому он не захотел входить в ее состав. Хотя еще в 2000-х в интервью «Зеркалу недели» он рассматривал вхождение в контакт с Константинопольским патриархатом как главный вариант для схизматических православных общин. В этом контексте его объяснение выглядит отчасти лукавством. Впрочем, с тем, что «ПЦУ» – это политический проект, можно полностью согласиться.
Подытоживая, можно сделать вывод, что слияние с УГКЦ стало лично для Исиченко и тех общин, на которое он имел влияние, единственным шансом устроиться в составе религиозного объединения, которое хоть кем-то признается. Никакой особой идеологической составляющей (религиозных убеждений) этот акт для них не имеет. Просто им некуда было больше деваться.
А вот для УГКЦ это событие имеет куда большее значение. При этом для них не важно количество перешедших общин. Главное – это идеологическая и моральная «победа». Для греко-католиков это доказательство того, что уния – это не тупиковая экуменическая модель, а все еще актуальный способ присоединения православных к Католической церкви.
В этом контексте Исиченко отведена роль, условно говоря, «проповедника некромонгеров» (был такой персонаж в фильме «Хроники Риддика», чья функция заключалась в приведении к новой вере покоренных народов), который должен рекламировать все «прелести» новой унии.
Он давно уже отрабатывает тезисы, что переход в унию – это якобы шанс для сохранения подлинной… православной идентичности. Утверждая, что греко-католичество и есть подлинное православие, а УГКЦ – единственная прямая наследница «Владимирова крещения». Ну, только «в единстве с римским престолом». Главная его задача как глашатая новой унии – убедить православных в том, что в унии нет ничего страшного. Что можно быть «православным» и признавать при этом первенство папы римского и т.д.
Для самих православных это, безусловно, вызов. Поскольку такое поведение УГКЦ, на наш взгляд, является нарушением множества достигнутых соглашений между католиками и православными.
В этом контексте соответствующим церковным органам стоит задуматься над общей стратегией противодействия ползучему продвижению унии и размыванию православной идентичности. И, возможно, пересмотреть содержание коммуникации с католической церковью.