Мирские проявления украинского раскола очень далеки от христианских идеалов, считает преподаватель Высших Свято-Владимирских православных богословских курсов, православный публицист и миссионер Сергей Комаров.

«Почему УПЦ не может соединится с ПЦУ? Не потому, что у них Томос фальшивый. И не потому, что они нелегальны, т.е. не рукоположены. Не потому, что их автокефалия незаконна. И поэтому тоже, но это не первые причины. Самое-то главное в чем? В том, что духовно-нравственное состояние адептов раскола внушает просто какой-то ужас… Речь идет о модели церковного сознания. О том, что там, в расколе, считается нормой», – поделился своим мнением Сергей Комаров в эфире «Першого Козацького».

По его словам, за годы своего существования украинский раскол сделался магнитом, вобравшим в себя все пороки и страсти нашего общества.

«Гордость, этнофилитизм, русофобия, крайний национализм, сребролюбие, властолюбие и многие другие грехи и страсти там как бы сконцентрировались», – пояснил православный миссионер. При этом, по его мнению, главная фигура и символ украинского раскола – Филарет – персонифицирует все эти качества в своем лице.

«В мире музыки есть важное понятие «интонация» – всякого великого исполнителя мы отличим по его звуку, по интонации, которую слышно с первых нот. Есть интонация исполнителя, интонация эпохи, интонация композитора. У украинского раскола тоже есть своего рода интонация, которую очень легко считать, например, с проповеди Филарета, где он говорит, что люди на Донбассе страдают заслуженно за свои грехи, поделом им, или в русофобских высказываниях его и других лидеров украинского раскола, в их сотрудничестве с радикальными группировками, в ненависти к канонической Церкви. Все эти штрихи и образуют некоторую интонацию украинского раскола: интонацию гордости, лукавства, властолюбия, любви к деньгам, национализма и прочих вещей», – отметил Комаров, добавив, что если мы признаем болезни раскольников нормой, то сами заболеем этими же болезнями.

При этом он подчеркнул, что в Церкви не признают раскольников вовсе не потому, что «они нам не братья».

«Нет, это братья, но это больные братья, и мы указываем им на эти болезни и просим что-то с ними сделать. Потому что в таком состоянии они туда не могут войти», – подытожил публицист.